The Telegraph

Ученые Джон Хайс (John Hayes) и Гари Пикеринг (Gary Pickering) протестировали вкусовую чувствительность 331 человека к пропилтиоурацилу - горькому химическому соединению, которое используется для идентификации «супердегустаторов»

Исследование доказало, что энофилы обладают более острым чувством вкуса, чем остальные, и это может быть даже заложено в генах. Этот означает, что, вероятно, эксцентрические описания критиков о том, что вино имеет вкус «конфет дюшес», «лакрицы» и даже каучука  не выдумка просто потому, что обычные люди не чувствуют их. Я уверен, что их дегустационный опыт в распознавании вкусов и ароматов совершенно отличен от нашего. Именно в связи с этим находка исследователей может поставить вопрос о необходимости существования винных экспертов. Ведь если их вкусовые способности отличаются от наших, то должны ли мы слушать их рекомендации?

Очевидно, что эксперты чувствуют вино по-другому. И их 100-балльная система оценок, объединяющая такие характеристики вина, как терпкость, сладость, фруктовость, в общем-то лишена смысла для обычных потребителей. Специальные описания вина, такие как, например, травянистые ноты в аромате, баланс сахаристости и кислотности, могут также быть слишком неуловимы для большинства пьющих вино.

Ученые утверждают, что несмотря на значение предшествующего опыта, биологические факторы также играют свою роль. Предыдущие исследования показали, что особое острое чутье экспертов можно объяснить природными причинами. Может быть поэтому они идут вверх по карьерной лестнице в винной индустрии, базируясь на своих вкусовых способностях. А обучению отводится роль инструмента, благодаря которому они могут объяснить свои мысли, сформулировать ощущения. Профессор Хайс объясняет: «Это не только образование. Эксперты демонстрируют другой биологический уровень».

Ученые также обнаружили, что люди, более успешные в дегустации новых блюд, с готовностью пробовали новые типы вина и алкогольных напитков, но это совсем не означает, что они относятся к экспертам. Винные эксперты более склонны пробовать вино и алкогольные напитки, нежели чем обращать свое внимание на новую еду.

Стив Хеймов

После того как я узнал об этом исследовании, то совершенно никак не собирался на него как-то реагировать и тем более писать о нем. Первое впечатление - это просто глупость, которая не заслуживает того, чтобы о ней лишний раз где-то упоминать

Но точка зрения получила серьезную поддержку не только в среде винных блоггеров, но и в прессе по всему миру, поэтому я не мог молчать и решил высказать свое отношение к этой «сенсации».

Итак, Джон Хайс пишет: «Базисные вкусовые способности эксперта отличаются от обычных». Это, в общем, неоспоримо. Но отталкиваясь от этого, он приходит к утверждению, безусловно вводящему в заблуждение и ведущему к потере понимания: зачем на самом деле люди прислушиваются к экспертам.

Он пишет: «Если вкусовые способности экспертов отличаются от наших, то должны ли мы слушать их рекомендации?».

Хайс, может, и профессор в колледже, но он не понимает роли экспертов в общей культуре потребления. Потребитель ошеломлен выбором. Какой хлеб? Сотни видов хлеба. Машина? Множество производителей и моделей. DVD плейер? Смартфон? Даже соль сейчас отличается по цвету и свойствам. И даже не старайтесь опередить меня, называя в этом списке вино.

Только в США тысячи высококлассных виноделен, не говоря уже об иностранных хозяйствах. Эти винодельни производят массу разных вин, порой из одних и тех же сортов - вот откуда берется необходимость в экспертах. Это современные гуру, шаманы и прорицатели, которые предсказывают по внутренностям убитых животных. Они помогают нам не обжечься, тратя деньги на хлам.

Мы доверяем ресторанным критикам потому, что когда идем куда-то поесть, хотим быть уверенными, что это место нам понравится. И, мистер Хайс, люди слушают винных критиков, потому что им нужна помощь в выборе.

Причина, по которой мы доверяем кино-, ресторанным или винным критикам как раз и состоит в том, что «их базовые способности другие». Иначе могли бы они называться экспертами? Да их бы тогда просто никто не слушал.

Я люблю умных людей и не люблю разного рода политиканов и снобов из колледжей. И я нахожу многие «исследования», проводящиеся в наших институтах, весьма странными.